476
2
0
0
НОВЕЙШИЙ РУССКИЙ КЛАСС
Почти в любой стране мира, приобретая товар или услугу, покупатель уплачивает налог на добавленную стоимость, НДС. В современной России помимо НДС покупатель уплачивает и НСП—налог с понтов. Именно налог с понтов поднимает цену чашки чая в любом московском кафе до 100—200 рублей (при себестоимости в 5—10), а счет за ужин на двоих в ресторане «Варвары» (при провальной, на мой вкус, кухне)—до 15 тысяч. Это вообще не счет, а сплошной НСП—налог за право на следующий день восклицать: «Ах, мы ужинали у Комма! Там интерьер на миллиард! А за соседним столиком был этот, депутат, как его… и этот актер…»
Ресторанный бизнес в России вообще держится на НСП: рестораторы вбухивают миллионы в интерьеры, но не в кухню, а потому в Москве нет ни одного гастрономического заведения, которое я мог бы с чистой совестью порекомендовать.
Бутики модной одежды—тоже НСП: роль понтов выполняет имя бренда. В Третьяковском проезде «нижние» демократичные линейки одежды продаются по ценам «верхних» линеек в Париже или Нью-Йорке. Мой круг, то есть старый российский средний класс, знает это и ничего в России не покупает: дешевле и разумнее слетать на распродажу в Милан или отовариться в ближайшей загранице в недорогом магазине GAP.
Но то же самое и с бытовой техникой, и со спорттоварами, и с дизайном, и с интерьерами, и с арендой, и с развлечениями, и с движимостью, и с недвижимостью. Плата взимается не за сами услуги и вещи, а за демонстрацию толщины кошельков и прочей прилагающейся крутости.
Главные потребители всех этих товаров с НСП (и в этом смысле создатели НСП)—новейшие средние и новейшие богатые русские: россияне, стремительно разбогатевшие после 2000-го. Ведь демонстративное потребление—способ уверить себя и мир, что внезапные деньги достались всерьез, надолго и заслуженно. Это люди, приобретающие не сущности, а оболочки: гаишники, прокуроры, судьи и следователи; сотрудники пожар-, электро-, природоохран- и санэпиднадзора; преподаватели вузов и землеустроители; эфэсбэшники, налоговики, таможенники, инвентаризаторы, жилкомхозники, озеленители; работники комитетов по землепользованию и управлений архитектуры, а также поставщики разного добра для них. Слуги государевы—в эпоху замыкания на вертикали всех финансовых потоков. Словом, обладатели действительно крупных средств, зарабатываемых не своим трудом, а отъемом чужого труда (в этом их коренное отличие от моего круга).
Поезжайте как-нибудь на машине на Поклонную гору в Москве: вы обнаружите, что любая парковка близ этого популярного места запрещена. Правда, на территории Поклонки есть гигантский паркинг, но он, как объясняют милиционеры у шлагбаума, «для машин со спецпропусками». Не обращайте внимания: 50 рублей со средней иномарки (и 100—с навороченной) будут вашим спецпропуском. В погожий день доход смены из 2 ментов должен достигать полумиллиона рублей; полагаю, большую часть они отдают наверх. Но все равно, остается немало. На что, спрашивается, потратят? Правильно, на вещи с включенным НПС: на остроносые ботинки за 15 тысяч рублей, на домик с башенками на участке в 6 соток, на «Порш Кайен» (не на «пежо» же, считающееся в этом кругу «девичьим»!).
Читать все комментарии (2)
